Солдаты, чьей воли?

Последние годы в Тамбовской области активно увековечивают память так называемых «солдат поневоле», (malgré-nous) призванных во время Второй мировой войны с оккупированных территорий в вооружённые силы национал-социалистической Германии и в Ваффен-СС. Основной посыл – мол, мобилизованные были нашими военнопленными (себя они называли «узниками Тамбова»), и они не принесли вреда советскому народу.
Напомним, во время Великой Отечественной войны в окрестностях Тамбова, возле станции Рада, был организован лагерь для военнопленных № 188. В лагере содержались представители более 20 национальностей, в том числе: чехи, румыны, поляки, венгры, итальянцы, французы и другие. «Тысячи мозельцев, которые были посланы воевать против Советского Союза, были отправлены в лагерь 188 для иностранных военнопленных в селе Рада под Тамбовом», - сообщает сайт посольства Франции в России.
«Солдатам поневоле», открывают памятники на кладбищах, где они похоронены, отдают воинские почести, представители власти делают соответствующие публичные заявления. Но что же получается? Если сегодня воевавшие на стороне фашистов и попавшие в плен стали неповинными «солдатами поневоле», то не получится ли так, что завтра мы уже должны будем извиняться за победу в Великой Отечественной войне? А ведь всё к этому идёт...

Хорошо известно, что против Советского Союза в годы Великой Отечественной войны воевала не одна Германия, а почти вся Европа в рамках нацистской компании – т.н. «европейский крестовый поход» на советскую Россию. За годы войны вермахт и войска СС пополнились гражданами других государств и национальностей численностью свыше 1,8 млн. человек.
22 июня 1941 года лидер нацистской группировки «Национальная народная партия» Жак Дорио выдвинул идею создания Легиона французских добровольцев для борьбы с большевистским режимом, и уже осенью того же года легион принял участие в боевых действиях на Восточном фронте.
Легион французских добровольцев против большевизма (далее – «ЛФВ»), входивший в состав войск вермахта, насчитывал около 7 тыс. человек, в основном он состоял из выходцев из Эльзаса и Лотарингии. Солдаты участвовали в битве за Москву, в антипартизанских действиях. Легион, как впоследствии и французская дивизия СС, сражался под знаменем Франции. И не все французские добровольцы смогли на деле доказать преданность Адольфу Гитлеру, многих по состоянию здоровья не приняли в состав «ЛФВ».

Основная доля военнослужащих была призвана в вермахт в ходе мобилизационной кампании. Всего эльзасцев, лотарингцев и люксембуржцев призвали более 140 тыс. человек, погибло в боях более 30 тысяч, как раз их и называют «солдатами поневоле». (Впрочем, и эсесовских преступников из дивизии СС «Дас Рейх», участвовавших в массовом убийстве жителей французской деревни Орадур-сюр-Глан вначале признали виновными (21 предстал перед судом, из них 14 были эльзасцами), а после разгоревшихся беспорядков в Эльзасе их амнистировали - мол, негоже осуждать «солдат поневоле».)

Когда привожу данные факты, мои оппоненты отвечают: «У них не было выбора». На самом деле было два пути: участвовать в движении сопротивления, в том числе в партизанских отрядах, заниматься саботажем, то есть бороться за освобождение родной земли, или пойти на службу в вермахт. С таким же успехом можно оправдать сельских старост, полицаев, других предателей, которые верно служили фашистскому врагу на территории Советского Союза, оккупированной войсками Третьего рейха и его сателлитов, - мол, им же надо было как-то выживать. Предательству всегда можно найти оправдание.
Подавляющее число французов надеялись «отсидеться», думали, что их не затронет мобилизация, работали на экономическую составляющую немецкого фронта, в том числе в имперской службе труда. Многие сознательно встали на путь сотрудничества с оккупантами - вспомним режим Виши. Кстати, термин «коллаборационизм» - осознанное, добровольное и умышленное сотрудничество с врагом - имеет французские корни (фр. collaborer – сотрудничество), и не только в плане происхождения термина. В октябре 1940 года, после личной встречи с Адольфом Гитлером, глава Французского государства Анри Филипп Петен в обращении к нации заявил следующее: «Сегодня я вступаю на путь сотрудничества (с нацистской Германией - прим. авт.) ради чести и поддержания единства страны в рамках нового европейского порядка».

Теперь давайте познакомимся с воспоминаниями непосредственно самих «солдат поневоле», в этом нам поможет книга-сборник воспоминаний «Тамбов. Солдаты поневоле», переведённая на русский язык и изданная при финансовой поддержке федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках федеральной целевой программы «Культура России».
Начнём с предисловия переводчика: «Их вольно или невольно обманули те, кто призывал их сдаваться в плен (в том числе советские власти - прим. авт.), обещая репатриацию, их лишили надежды и заставили умирать от голода, холода и болезней в «лагерях свободы», а после войны к этому добавилось и общественное осуждение». Стоит сказать, что большинство «солдат поневоле» пришли на нашу землю в нацистской форме и далеко не с благими намерениями, это раз. А во-вторых, вспомним, в каких нечеловеческих условиях содержались советские военные и гражданские лица, оказавшиеся в фашистских концлагерях, которые были рабами на предприятиях. В-третьих, в годы войны советские граждане не менее французских и прочих военнопленных познали, что такое голод, холод, болезни. С лихвой хватило бед, причинённых напавшими на нашу страну гитлеровцами и их сателлитами, и на военные годы, и на первые послевоенные лета.
«Той ночью мы шли через горящую русскую деревню. Жар был ужасный. Я видел одного русского старика, он стоял рядом со своим домом, вокруг всё было разорено, ульи перевернуты вверх дном, мёд вытек на землю, и пчёлы кружились над ним как сумасшедшие. Там ещё было сливовое дерево, но у меня не было времени собирать сливы – русские наступали нам на пятки», - вспоминает солдат вермахта Люсьен Даннер, он родился в департаменте Мозель, Франция. Кстати, Люсьен Даннер в ходе Второй мировой войны последовательно носил немецкую, русскую (военнопленного), английскую и французскую военную форму.
«Крестьянский сын, блаженный мечтатель, свято верящий в то, что немцы 1940 года всё ещё так же цивилизованны, как те, что были здесь до 1914-го (территория Эльзас, где родился солдат, с 1871 по 1918 входила в состав Германской империи - прим. авт.), я чувствовал себя настроенным прогермански… У меня не было никакого желания и никакой причины никого убивать, но, как ребёнок, получивший новую игрушку, я хотел посмотреть, какой эффект произведёт базука на русский танк», - вспоминал другой солдат вермахта, француз Жан Кемпф.
«Первый контакт с группой русского десанта. Атаку ивана отбили, на земле их убитый… В 8 ч. утра русские всё-таки нас окружили. В нашей группе было 30 солдат и 1 офицер, лейтенант Гасснер. После жесткого 30-минутного боя я попал в руки к русским. Мы потеряли много народу, примерно половину группы», - запись из дневника Жоффруа Риба, призванного на военную службу в вермахт с территории Эльзаса Франции.
Не менее показательны воспоминания руководителя ветеранской организации «Союз узников Тамбова» из Люксембурга Гастона Юнка: «Когда прибыли на передовую (на Восточный фронт), то там уже шли бои. Позиции, где мы располагались, несколько раз переходили из рук в руки. После десяти дней боёв из десятерых эльзасцев и люксембуржцев уцелели только трое, в том числе и я…».
Поэтому заявления наших властей из разряда: «На передовой они при первой возможности складывали оружие и сдавались в плен Советской армии… Они не хотели воевать на стороне Гитлера» (выдержка из публикации на сайте Тамбовской городской Думы) опровергаются воспоминаниями самих «солдат поневоле».

«Солдаты поневоле», их родственники, представители органов власти иностранных государств - дорогие гости на тамбовской земле. Основы гостеприимства заложил ещё предыдущий глава администрации области О.И. Бетин. «Тамбовский край имеет богатую историю, славные культурные и духовные традиции. Наша область всегда была открыта для делового сотрудничества», - заявил он в 2013 году.
В настоящее время взаимоотношения вышли на качественно новый уровень. Например, во время визита губернатора А.В. Никитина в Люксембурге премьер-министр страны Ксавье Бетель поблагодарил главу администрации Тамбовской области за бережное отношение к исторической памяти - на Раде похоронено более сотни люксембуржцев. Обидно, что российские государственные мужи не особо вспоминают советских пленных, насильственно угнанных в Европу. Лишь на сталелитейных заводах компании «Arbed» в Люксембурге около 840 остарбайтеров содержались в лагерях как рабы. «Первые партии рабочих стали поступать в конце октября 1942 года. Мужчины и мальчики в возрасте от 11 лет до 65 лет, женщины и девушки от 15 до 60 лет, безвременно ушедшие, прошедшие через страдания и лишения», - вспоминает бывший исполнительный секретарь «Arbed» Marie Bastian.
Не припомню, чтобы за последние годы на государственном уровне открывались мемориалы советским гражданам, сгинувшим в лагерях в Европе, про эту страницу истории особо не вспоминают.
Зато в Тамбовской области активно устанавливают памятники «солдатам поневоле». В 2012 году на открытие памятной стелы военнопленным из Люксембурга в Тамбовский район приезжал сам премьер-министр страны Жан-Клод Юнкер. Его отец содержался в лагере под Тамбовом. Вопрос открытия данного монумента решался на самом высоком уровне при участии Президента РФ.
Не менее тесные у нас контакты и с французами. «Каравай, фуршет, концертная программа и знакомство французских друзей с работой представительного органа - лишь малая часть того радушия и гостеприимства, которые мы можем оказать. У нас одна общая цель. Ни мы, ни наши потомки не должны повторять ошибок прошлого. Я уверен, что наша дружба с каждым годом будет становиться крепче, а сотрудничество успешно развиваться», - заявил во время приёма в Тамбове делегации из Франции председатель Тамбовской городской Думы Виктор Путинцев.

Желание укреплять дружбу похвально. Главное, чтоб эта дружба нашему Отечеству через искажение истории и подмену понятий боком не вышла. И кстати, почему бы тогда не вспомнить историю французского истребительного авиационного полка Нормандия-Неман, воевавшего во время Второй мировой войны против войск стран оси на советско-германском фронте в 1943-1945 годах? В советское время тамбовские школьники очень тесно общались с французами, изучающими историю этого героического полка, вместе с советскими людьми громившего фашистов. В школе № 7 был целый музей полка Нормандия-Неман, учащиеся и взрослые обеих стран активно переписывались, обменивались делегациями. Вот это был пример здоровой дружбы между представителями разных стран.
В 2012 году, несмотря на неоднозначную реакцию общественности и ветеранов Великой Отечественной войны, в Тамбове во Французском сквере установили скульптуру работы Поля Фликанже под названием «Malgré-nous» («Против нашей воли») в память об умерших в лагере под Радой. Памятник был изготовлен за счёт средств французского департамента Мозель. Жители города и депутаты предлагали установить монумент на станции Рада, но власти решили более помпезно увековечить память солдат вермахта.
Надо сказать, что подобное радушие не остаётся не замеченным – крепнет экономическое сотрудничество наших стран, подписываются новые инвестиционные соглашения, открываются производства, например, Центр распределения мяса, принадлежащий французской компании «Ашан». Кстати, этот центр получил от России государственную поддержку на строительство инженерной и транспортной инфраструктуры, на льготных условиях ему была предоставлена земля, не говоря про «своеобразное» отношение к нашим рабочим, которые жалуются на условия труда и задержки по выплате заработной платы.

Кто на чьей стороне воевал

Логика властей европейских государств понятна, они пытаются обелить не самую лучшую страницу своей истории. Но зачем нам идти у них на поводу?! Самые выгодные контракты, экономические и иные связи не стоят того, чтобы пытаться переписать историю, предать память предков, положивших на алтарь Победы самое дорогое – жизнь. Или власти руководствуются политической практикой Анри Филиппа Петена – ярчайшего символа «сотрудничества»?
Подобное заигрывание, приводит к тому, что многие представители молодого поколения уверовали в тезис: фашистские пособники - «солдаты поневоле». Не отрицаю, многие из мобилизованных с оккупированных территорий в вооружённые силы национал-социалистической Германии не рвались в бой, они сами стали жертвами войны. Но была и значительная доля добровольцев, в т.ч. и среди французов.
Война очень сложный период, но нельзя забывать правду о ней. О том, какой ценой нам досталась Победа в Великой Отечественной. О том, кто и на чьей стороне воевал. «Солдаты поневоле» несли службу в рядах вермахта и военных формированиях Ваффен-СС, - мы должны это помнить, когда на нашей земле открываем им очередные памятники или делаем публичные заявления. Иначе, говоря словами В. Ключевского, история может наказать за незнание уроков.

Артем Александров